Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
Подумать только, чем обернулась встреча с мужчиной ее мечты – словно мало было Жоржа для того, чтобы отравить ей весь день…
Тут-то она и поймала за хвост ускользающую мысль. Жорж! Вот что промелькнуло у нее в голове при виде коробки из-под пленки. Не проведал ли настырный хроникер, что известная актриса взяла за привычку бегать по утрам купаться? И уж не находясь ли с ним в сговоре, Жорж подкараулил ее и ни с того ни с сего полез к ней со своими приставаниями? Какие бы цели ни преследовали эти двое – протащить в печать дутую сенсацию или шантажировать Лизу нескромными фото, – надлежало догнать Жоржа и вытрясти из него всю правду.
Предвкушая, как выплеснет на него все то, что вскипало у нее внутри, Лиза развернулась и устремилась вниз – туда, где терзал свою машинку шарманщик, извлекая из нее один и тот же навязчивый мотив про утомленное солнце. Вот и то место, где Левандовский поволок ее в кусты. А вдруг там нет никакого трупа и весь этот кошмар ей просто примерещился? Как бы ей хотелось убедиться в этом! Но Лиза, приказав себе не валять дурака, лишь ускорила шаг.
Она так спешила, что не глядела под ноги и поплатилась за это: зловредные камешки пришли в движение, посыпались по тропинке маленькой лавиной и, подхватив Лизу, вынесли ее на набережную, почти под самые колеса летевшего мимо велосипеда. Пригнувшийся к рулю ездок, размеренно толкавший ногами педали, так резко тормознул, что шины издали злобный, рассерженный визг. Велосипед взбрыкнул, сбросил седока и, возомнив себя властелином стихий, взвился в воздух. Совершив замысловатый кульбит, он боевым снарядом низвергнулся на двух случайных курортниц, вышедших с утра пораньше на променад – и себя показать, и авантажных кавалеров повысматривать. Дамы разлетелись кеглями, а велосипедист, рухнув у ног Лизы, так и остался лежать, таращась на нее с разинутым ртом.
– Павел, Павел, да что это с вами! – воскликнула Лиза, ибо жертвой аварии был Павел Зенкевич, молодой помощник ее дяди, приходившийся ей дальним родственником. Она знала, что ведет себя безобразно, но при виде того, как поваленные дамы возятся, пытаясь подняться, на нее напал неудержимый смех. Павел явно принял этот приступ веселья на свой счет – его лицо все сильнее походило цветом на перезрелый томат.
– Вставайте уж, Павел, – велела Лиза, кое-как поборов спазмы смеха. – Это вас мое явление так поразило?
– Что вы, Лиза, наоборот… – смущенно пробормотал Павел, приподнимаясь на локтях. – Я как раз вас искал!..
– Так искали, что чуть не раздавили? – съязвила Лиза. – Вон и женщины из-за вас пострадали!
Те, усилиями прохожих поставленные наконец на ноги, дали волю возмущению, издавая такие вопли, какие не всякой базарной торговке были бы под силу. Особенно старалась та из них, что постарше, – дебелая матрона в безумной шляпке, будто позаимствованной прямиком с картин Сальвадора Дали; вторая – пергидрольная девица, не то ее дочка, не то младшая родственница или компаньонка, – больше переживала за свое платье цвета сомо, скроенное какой-то портнихой из глубинки в подражание фасонам Вионне и Баленсиаги двухлетней давности. Яркий китайский зонтик, которым она жеманно вертела над головой еще минуту назад, теперь походил на что-то вроде морского ежа. Чуть поодаль к месту происшествия уже спешил, хватаясь за шашку, дородный городовой, едва ли не служивший моделью местным живописцам, малевавшим на вывесках для скверных придорожных шашлычных таких же бравых усачей, распивающих вино в компании грудастых русалок. Переходить на бег он не решался, дабы не ронять достоинства, и непрерывно свистел, возмещая пронзительными трелями недостаток скорости.
Павел, ухватившись испачканной, оцарапанной ладонью за поданную ему Лизой руку, поднялся на ноги.
– Вы только не сердитесь, Лиза, – бессвязно оправдывался он, отряхивая рукава толстовки, – я не виноват, меня Клавдия Петровна за вами отправила. Я ехал, искал вас, и тут мне пришло в голову, что машина Тьюринга…
– Хам! Бандит! – набросилась на него старшая из курортниц, наступая на Павла со зловещим блеском в глазах. – А вас, барышня, – не забыла она и про Лизу, не простив ей смеха, – видать, никто никогда хорошим манерам не учил!
Тут подоспел и городовой, весь взмокший под грузом своих регалий.
– Я вам покажу, как порядок нарушать! – одышливо проговорил он, грозно шевеля усами. – Я вам пока…
– Любезный, – прервала его Лиза, – не пробегал ли тут мокрый господин – такой черноусый, в полосатом пиджаке?
– Так точно, пробегали-с, – ответил городовой, сбитый с толку ее вопросом. – Только его уж задержали и в участок отправили, потому как не положено это – в мокрой одежде по пляжу гулять!
Его крохотные зрачки, вперявшиеся то в раздрызганных курортниц, то в смешавшегося Павла, выдавали напряженную попытку связать воедино все происходящее, и наконец, уцепившись взглядом за голые ноги Лизы, блюститель порядка рявкнул:
– Я и вас заберу! Сегодня без чулок ходите, завтра без юбок ходить начнете!
– Верно, верно! – с новыми силами напустилась на обидчиков матрона, хотя младшая спутница уже дергала ее за руку. – И его заберите, и эту девку бесстыжую! Я еще давеча видела – она на пляже с каким-то военлетом тискалась в чем мать родила! – И после этого грозного обвинения окончательно припечатала Лизу, будто плюнув в нее: – Проститутка!
Дальше случилось такое, чего никто не мог бы ожидать. Отрешенный Павел, успевший с головой погрузиться в какие-то высокие материи, недоступные простому разуму, неожиданно очнулся, стремительно шагнул к матроне и отвесил ей размашистую оплеуху.
– Это большевик! Большевик!.. – возопила дама, шарахаясь от Павла, заносившего руку для нового удара. Видимо, более бранного слова не нашлось в ее лексиконе. На ее лице, как на бумаге, был написан шок, вызванный вопиющим потрясением устоев: сколько лет копила деньги, сумела в кои-то веки выбраться из своей Вятки или Сызрани в благословенный Крым, можно сказать, приобщилась к избранному обществу – и все для чего? Чтобы какой-то хулиган съездил тебе по физиономии!..
Второй раз она получить не успела – городовой перехватил руку Павла.
– Сейчас, голубчик, загремишь у меня в кутузку – разом буянить отучишься!
Лиза попыталась остановить решительного стража:
– Это Павел Зенкевич, помощник профессора Кудрявцева! Вы же знаете профессора?..
– Какже-с, знаем-с! – Городовой машинально подтянулся и даже сделал движение, чтобы взять под козырек. Однако отступать он не собирался: – Только на людей нападать все равно никому не дозволяется! Пожалуйте в участок, там и разберемся. А вы, сударыни, – обратился он к пострадавшим дамам, – следуйте за нами, заявление об ущербе напишете…
К тому моменту даже старшая начала что-то соображать. Она смотрела на Лизу, и у нее все сильнее отвисала челюсть. Возможно, Зенкевич, знавший много мудреных слов, мог бы сказать, что она переживает когнитивный диссонанс. Ее компаньонка, взяв дело в свои руки, залепетала:
– Но мы не можем в таком виде… Нам переодеться надо и вообще… Мы потом придем, потом! – закричала она уже издали, вместе со старшей спутницей спеша удалиться.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
